Как Османская империя перестала быть турецкой

Мы привыкли ставить знак равенства между Турцией и Османской империей. Но нет: это была совсем другая страна, где под словом «турок» понимали либо безграмотных сельских жителей, либо представителей кочевых племен, которые всегда готовы восстать. Экономически там преобладали христиане – в руках греков и армян находился почти весь крупный бизнес. Тогда как политическая власть была в руках представителей балканских народов, которые были взяты в рамках системы девширме, воспитаны, как мусульмане и противопоставляли себя этническим туркам.

Давайте же расскажем, каким образом Османская империя перестала быть турецкой.

Слабое место всех восточных государств, особенно тех, где доминируют кочевники, является их политическая устойчивость. Несмотря на свое военное могущество, родовой строй жителей степи препятствует формированию из них единой нации. Просто они не воспринимают друг друга, как единое целое.

Поэтому кочевые империи во все времена испытывали грандиозное территориальное расширение, затем дробились на мелкие княжества, где доминировали те или иные кланы, затем их завоевывал молодой и сильный народ. В истории Азии такое повторялось неоднократно. На западе сначала гегемонами стали арабы, затем их государства покорила империя Сельджуков, которая, в свою очередь, была захвачена монгольской династией Хулагуидов.

Когда османы стали расширяться на восток и на запад, они опирались на военные возможности тюркских племен. А потому, следовало думать, что в будущем их ждет то же самое. После того, как их наступательный импульс будет исчерпан, начнутся восстания и мятежи.

Однако, нашлись умные люди среди представителей этой династии, которые сумели все переиграть. Они изменили структуру государства таким образом, что смогли добиться долговременной устойчивости, не потрясая ее основ. Одной из сторон этого процесса явилось то, что этнические тюрки в этой стране вскоре утратили власть.

Как уже было сказано, кочевая кавалерия сильна и могуча. Однако, ее лидеров более интересует положение собственных племен, а не потребности государства в целом. Традиционно этот вопрос на востоке решался путем создания придворной гвардии. Как правило, это была тяжелая кавалерия, которую формировали путем покупки рабов. Обычно это были уже взрослые пленники, которых мусульманским правителям поставляли торговцы из степей Восточной Европы и Средней Азии. Нередко среди них были и представители кавказских народов.

Османы решили несколько изменить и подкорректировать эту систему. Теперь будущих воинов не покупали взрослыми, а набирали молодежь среди собственного христианского населения, которое было очень этнически разнообразным. Они принимали ислам и становились верными подданными султана после надлежащего воспитания.

Тех, кто был силен и энергичен, отправляли в армию – так появился знаменитый янычарский корпус. Сначала он был довольно мал, и был предназначен только для штурма крепостей, с чем традиционно неважно справлялись кочевые армии. Но в течение 15-го столетия неуклонно рос, и постепенно стал преобладать по численности. Так был создан противовес сипахам – традиционной тюркской помещичьей коннице. Теперь поднимать бунты стало сложнее. Пехота, которая в новое время стала доминировать на поле боя, с тюркскими восстаниями в Анатолии отныне справлялась на раз.

Но это была лишь одна часть системы. Теперь вся имперская элита состояла не исключительно из племенной аристократии, а из гражданских чиновников, которые также поступали из системы девширме. Недавние христиане благодаря ней получали невероятную власть, а потому являлись главным цементирующим фактором Османской империи.

После своего обращения в ислам они были противопоставлены балканским народам, а традиционной кочевой элите были противопоставлены изначально. Теперь их интересовало только единство империи и служба султану. Впрочем, когда эти люди осознали свою политическую силу, они стали сами назначать султанов. А природных тюрок воспринимали, как диковатых сельских жителей, которые не знают утонченной османской культуры и склонны к неповиновению и мятежу. Даже язык у них был свой, особенный. Несмотря на общую тюркскую структуру, оттоманский придворный диалект состоял, в основном, из арабских и персидских слов.

В общем, для новой османской аристократии христиане и турки были одинаково далеки. Много столетий это обеспечивало империи потрясающую внутреннюю стабильность, поскольку власть имущие боролись за места при дворе, но были не склонны бунтовать против системы, которой они были обязаны своим появлением. Однако, со временем этот подход стал уступать более эффективным европейским способам администрирования. К тому же, с помощью девширме можно было сделать верными мусульманами некоторых, но нельзя было сделать ими всех.

Когда начали борьбу за свое освобождение балканские христиане, остальная часть империи захотела стать более турецкой. В результате начался ее постепенный распад. Мусульмане были вынуждены перебраться в Анатолию, где начали строить новое государство с полностью тюркским характером. Христиане, соответственно, отправились в европейскую часть.